Завидую тем, у кого в жизни все по плану. У меня планов не существует. Есть порывы, которым я поддаюсь или не поддаюсь. Ну и, конечно, график съемок.
Я готова драться с теми, кто вальяжно и циничненько так говорит, что, мол, журналисты насквозь продажные. Да, я получаю зарплату за то, что я говорю, но представьте себе, я говорю то, что думаю на самом деле. И не моя беда в том, что не всем людям за их мысли готовы платить.
Сложно быть беспристрастной, отстраненной. У меня на все всегда есть свое мнение. Но, обладая природным тактом, держу его при себе, если не спрашивают. Можно проклинать власть, а можно ее использовать. Когда это получается – журналист молодец. Я восхищаюсь людьми, которые способны на журналистские расследования. Именно этот жанр самый настоящий в журналистике, но себя в нем не пробовала, да и думаю, не получилось бы у меня. Я все время ставлю себя на место другого человека, пытаюсь понять, почему он поступил так, а не иначе, меня легко разжалобить, и даже если перед глазами черное, ищу в людях белое. Может, это мое ключевое в жизни заблуждение, но я хочу оставить его себе.
В своих мыслях я бываю очень жестокой, но недолго – это своеобразная двухминутка ненависти. Доброе сердце заставляет одуматься вспыльчивый мозг. Очень ценю доброту в людях, великодушие, готовность пожертвовать своими интересами ради кого-то. Я отношусь к людям часто лучше, чем они ко мне. И нисколько об этом не жалею.
Обратите внимание на то, как мужчина водит машину – пара километров, и внутренний мир рулевого в ваших руках: неуверенность, самонадеянность, отношение к людям и внезапным поворотам судьбы – самый точный портрет готов. Что мне нравится в мужчинах? Этот вопрос загоняет в тупик. Просто есть мужчины, рядом с которыми ты можешь позволить себе быть женщиной, а есть те, которые превращают тебя в мужика.
Моя любимая кухня – телевизионная. Мне нравится творить и на кухне домашней, но пока, скорее, это «спящий» талант. Мой муж готовит вкуснее и быстрее. Ну и следов от неравной гастрономической битвы на кухне не остается, ведь я умудряюсь одномоментно перепачкать всю посуду в доме.
Когда мне грустно, читаю Гоголя, Чехова и Твена. Но любимые авторы все-таки те, что заставляют не хохотать до слез, а плакать навзрыд и не забывать о главном в жизни, может быть, очевидном, зато человеческом. Романы Гарриет Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома» и Этель Войнич «Овод» – их никогда не перечитаю на второй раз, но и не забуду. Любимые фильмы с детства – «Унесенные ветром» и «Белый Бим черное ухо». Близкие часто говорят мне о том, что я люблю себя эмоционально потрошить, но я уверена, что плакать человеку полезно хотя бы для того, чтобы лишний раз убедиться в том, что его сердце не одеревенело.
Люблю котов, но хочу завести собаку. Надеюсь, хоть она заставит меня гулять, а не нестись куда-то галопом.
Омск мне не родной, но я к нему как-то притёрлась. С тех пор как я стала много летать по стране, начала ценить Омск больше, хотя мне все сложнее объяснить, за что. На фоне российских городов нам сложно чем-то громко похвастаться, кроме, разве что, невысоких цен, комфортного (и почти круглосуточного) ритма жизни и, конечно, людей. В этом городе меня, как и многих, держат люди. По ночам же мне снится Владивосток, а в своих мечтах я уже пару лет выращиваю розы в Краснодарском крае, такие же красивые, какие были в саду у моей бабушки.
«Счастье не в счастье, а лишь в его достижении» – думаю, что эта фраза Достоевского, вызубренная ради красного словца в средней школе, сыграла со мной злую шутку и превратилась в личный догмат, который усложняет жизнь. Когда у меня есть цель, я окрыленная и не знаю преград на своем пути, но добившись желаемого, только пожимаю плечами: оно мне надо? оно того стоило? Вся моя жизнь бесконечный марафон целеполагания.
Я не хотела быть журналистом и до сих пор не уверена, что это мой путь. Но меня понесло, и теперь скорость движения настолько большая, что спрыгнуть, не покалечившись, кажется уже невозможно. Работа – моя главная зависимость. Я люблю ее больше, чем кофе – для меня это самое настоящее признание в любви.
