Я рос в то время, когда «все работы хороши – выбирай на вкус». Не было у нас каких-то модных, привилегированных работ. Все почетные. Хотя, конечно, многие хотели стать космонавтами. А вот я – строителем. Почему? История интересная. Мы жили просто, родители мои малограмотные, отец – пастух, мама – доярка, но журналы выписывали, для старших братьев и сестры. И вот лет в четырнадцать я наткнулся на интересную статью в журнале «Наука и жизнь». Статья называлась «Город будущего» – там город такой в виде тора огромного диаметром 50 километров и высотой 500 метров, ну там, где можно дышать нормально. По периметру это жилые квартиры, а внутри ярусы: урожай, фермы, постройки. Я увидел и думаю: «Вот это да!». Журнал я прочитал с охотой, и попадается мне справочник для поступающих в вузы. И я подчеркиваю: Сибирский автодорожный институт им. Куйбышева, факультет ПГС. Сразу решил: вот сюда я буду поступать.
Я пошел учиться на строителя. Поначалу было сложно, все-таки сельская школа не дает такого уровня образования, но к третьему курсу я уже получал повышенную стипендию. Работал все время, как и многие тогда. И разгрузки вагонов по ночам, и стройподряды. Такое время было. Не принято было сидеть без дела. Практику там и проходили в студенческих строительных отрядах. На первом курсе был бойцом, на втором-третьем – бригадиром, после четвертого курса я уже стал командиром линейно-студенческо-строительных отрядов. Наш отряд назывался «Нефтяник 73». Мы тогда заняли первое место по области. В качестве поощрения меня наградили путевкой в Австрию в составе группы из 10 человек. Тогда это невозможно было себе представить – поездка в капиталистическую страну! Тем не менее в 1974 году я увидел Австрию.
Было еще и такое понятие – распределение, к сожалению, оно потеряно сейчас. Это когда после окончания вуза студентов распределяли по различным предприятиям, где нужны кадры. Первое мое место работы – мастер в СУ №2 Треста «Омскнефтепроводстрой», на строительстве нефтепровода. Но я попал не туда, а на жилищный участок и строил кормоцех в селе Новосанджаровка в Русско-Полянском районе. А в 75-м году меня пригласили в областной штаб студенческих строительных отрядов. Я поработал там инструктором, а потом несколько лет начальником штаба. И в 81-м году ушел на хозяйственную работу уже главным инженером.
Молодые, мои ровесники тогда, не все разделяли мои идеи. И организовали мы собрание общее. Половина наших ушли в кооператив, половину мы не взяли.
С 81-го по 86-й год я работал в «Омсксельэлектросетьстрое» главным инженером. В СМУ (строительно-монтажное управление). Там очень толковый руководитель, управляющий Трестом Карамышев Павел Иванович. Глыба. Мощный человек. Он меня многому научил, хотя он достаточно жесткий руководитель. Но для людей он очень много делал. Не для себя делал, а для людей. Строил жилье, детский садик, базу отдыха, лыжную базу. Вместе все строили. Сейчас живой-здоровый, хотя ему уже 86 лет, по-моему, мы встречаемся изредка с ним. Потом я оттуда увольняюсь по разным причинам и ухожу в первый Трест. Меня туда пригласили. Это был 86-й год, начало перестройки. Я-то думал, буду в «ГлавОмСтрое» в первом Тресте, мечтал быть строителем, а тут мы вроде как на второстепенных ролях. Строители там – это те, кто прокладывает линию электропередач, тянут кабельные линии и так далее. Это основа, головное направление. А мы обустраиваем только, мы строим жилье, электростанции, подстанции. Это все вспомогательное считалось. И тут думаю: а вот первый Трест и главстрой – это то, что надо. Я туда с таким чувством шел, что там я наконец-то научусь работать. То, что в «Науке и жизни» видел, этому научусь. А я прихожу: все не так, все как-то скромнее. Но попался, опять же, хороший человек – Кононов Бронислав Ильич, замечательный руководитель. Мне вообще по жизни везло на хороших людей.
Мы изучили первую и вторую модели хозрасчета, бригадный подряд, коллективный подряд, наши сотрудники были в Москве, Киеве. И я даже однажды съездил в командировку в Ейск. Мы созванивались (мобильных тогда не было, но мы дозванивались), договаривались: «Всё, приезжайте, покажем вам, чего мы достигли». И мы почти каждый вечер собирались, устраивали, как сейчас принято говорить, мозговой штурм. Но после штурма должен быть результат. Мы сначала внедрили то, внедрили это – не идет. И коллективный подряд, и уже пошли вверх, у нас были показатели хорошие. Организовали школу передового опыта на нашей базе, проводили деловые игры, я по телевидению выступал. А Трест был категорически против всей этой «ерунды», всей этой затеи, кроме Кононова. Денег никаких нет, потому что у нас печать хоть есть ПМК 224, но в составе первого Треста, и деньги все у Треста. Хорошо хоть, что Бронислав Ильич давил своих бухгалтеров отдать деньги на командировку, на билеты, на суточные. А у нас показатели одни из лучших. И мы в 88-м году звучим в докладе первого секретаря обкома Похитайло, уже там звучит ПМК 224. И все у нас вроде бы хорошо-хорошо, но я-то вижу, что не очень, что мы зажаты. Бронислав Ильич говорит: «Действуй! Кооператив? Давай». И тут он захворал что-то и уехал. А тогда кооператив можно было только при ком-то создавать. Я прихожу в советский райисполком, там у меня товарищ председатель, Усов Валерий Викторович, бывший командир областного студенческого отряда, я у него был начальником штаба. «Валера, – говорю, – так и так, не получается». Он смотрел-смотрел… «Печать есть? Есть. Что тебе еще надо? Зачем голову морочишь?». Я говорю: «Ну, вот при первом Тресте…» Он говорит: «Давай поставим при ПМК 224 первого Треста». И мы оформляем этот кооператив 14 марта 89-го года, печать ставит, все, мы прошли соответствующую процедуру.
У нас со всеми заказчиками были хорошие отношения, потому что как бы трудно ни было, мы всегда старались помочь. Не делили проблемы на свои или чужие.
Так мы и стали «проклятыми» кооператорами. И начали работать «по-новому». Идеи передовые не все понимали, не только опытные труженики, которые всю жизнь в стройке. Про них-то понятно – тяжело перестроиться, когда всю жизнь привык к одному, а тут все новое. Но и молодые, мои ровесники тогда, не все разделяли мои идеи. И организовали мы собрание общее. Половина наших ушли в кооператив, половину мы не взяли. Естественно, там какое-то брожение. Кононов говорит: «Давайте так вот, Сергей Никонович, тебе надо определиться: ты в кооперативе или нет». Так я говорю: «При первом Тресте». – «Ну а ты определись. При первом Тресте, так при первом Тресте. Мы тут начальника будем искать, если ты в ПМК». И Кононов дал такую команду, это был конец мая: мы должны были строить котельную для Треста «Омскводмелиорации», они должны были строить канал Омь – Иртыш. Полежаев тогда был начальником объединения «Омскводмелиорации». Стройка не идет. Нас вызывают, и как генподрядчику вручают мне штраф, не помню точно, 74 или 78 тысяч, большие деньги по тем временам. Я спорил, доказывал: «Вы же не решаете с техникой, с людьми», а они требуют руководителей Треста. Не получается у меня убедить, и я уже уходить хотел, а директор просит задержаться меня на минуту и говорит: «А где я вас видел?». Я, расстроенный, отвечаю: «А я вас не видел». Он: «Ааа, вы по телевизору выступали!» – «Да, выступал». – «А что такое, так и так, присядьте на минутку еще. Меня тут в феврале 89-го выбрали…» А я говорю: «А мы воюем вот, создали кооператив, там зажимают…» Он: «Во-во-во!»… И мы с ним давай разговаривать. А у меня душа болит, мне такие люди нужны в этом деле. «Ну, если вдруг что, вот мой телефон (написал на бумажке) – звони!». И вот после этого собрания Кононов говорит: «Такая ситуация, будете на одной базе». А мы эту базу построили. И все благодаря знаниям, которые я от Карамышева получил. Вот стоит контора, за ней пустырь. Мы взяли и построили базу, производственный цех, металлообработку, слесарку, складские помещения, спортзал, баню, бассейн не достроили. Буквально через два дня назначили исполнять обязанности начальника Ерохина С.А. Он говорит: «Отключайте кооператоров проклятых от электроэнергии». Я приезжаю: ага, нет энергии. Издеваются просто. Мы неделю-другую помучались, тут я вспоминаю про этого Захарова. Звоню ему. Тот: «Приезжай!» Я приезжаю, он: «Покажите, что вы строите?». Я показываю. А мы строили банк возле университета, «Промстройбанк». Как раз залили фундамент. Строили дом в Нефтяниках. И в колонии строили. Три объекта у нас было в первом Тресте, кооператоры строили «проклятые». Вот он посмотрел одно, второе, говорит: «Вот у меня есть тут база, я вас поселю». И дал нам комнатку одну. И работу дал сразу: дома строились на Краснознаменной. И говорит: «Полежаев тут нас спрашивает, «Родничок» строить, детский лагерь. Это 170 км к Иртышу, у нас там база большая, много гектаров земли, охотничье угодье и пионерский лагерь. Вот там Полежаев строит, он там проводил оперативки, давайте». Богданов Николай Алексеевич проектировал, очень интересный проект сам по себе. Корпуса такие там, все по уму, грамотно. Вот, думаю, как классно. Но они его не достроили, потому что в 91-м Мелиорация тогда начала испытывать серьезные трудности. Ну, мы сначала одну комнатку заняли, вторую заняли, работы-то все равно нет. Одну, вторую, третью. И мы набираем обороты. 91-92 год, мы начали уже работать на Сахалине, у нас было очень много объектов: пять СМУ, два СУ, спецучасток, ПТК, столярный цех, металлоцех… 2500 тысячи человек и на лето еще брали 300-400, под 3000 человек в общем количестве.
География большая: Сахалин, Адлер, Называевск, Горьковское, Тара, Тевриз, немножко в Тюменской области. Нет у меня любимых объектов, есть те, которые тяжелее шли, есть которые легче, но, в принципе, просто не было никогда. У нас со всеми заказчиками были хорошие отношения, потому что как бы трудно ни было, мы всегда старались помочь. Не делили проблемы на свои и чужие. Помню, строили малосемейку на 138 квартир в середине девяностых, очень мучительно строили. Самое тяжелое время. До сих пор люди приходят – мы помогаем им что-то делать… Очень тяжелый проект сейчас – поликлиника, тысячник, давно ее строят, вот теперь мы. Но я уверен – справимся, иначе не брался бы.
Мы продолжаем строить. Меньше, чем раньше, конечно. Вот в позапрошлом году мы построили шесть садиков. Сейчас поликлинику и большой жилой дом на Биофабрике строим. И если будет потребность, снова начнем строить много, как раньше. Все для этого есть: и опыт огромный, и специалисты проверенные. И вот я понимаю, что построил очень много за время работы, но мечта осталась. Хотим построить на Завертяева большой спортивно-развлекательный центр. Для всех – и для детей, и для взрослых. У нас есть тут и аквапарк, и спортивный комплекс с бассейном. Но я больше хочу, как в столицах, как в Европе. Чтобы людям было чем заняться в выходные. И чтобы с пользой для здоровья. Я иногда гуляю по «Сказке», там люди отдыхают, шашлыки жарят, природа, атмосфера такая доброжелательная. Все улыбаются. Вот такая энергетика мне по душе. Добрая.
