Я понял, люди, которые достигли успеха, отличаются от остальных. Нет, по внешнему виду этого не понять, ни рост, ни комплекция ничего не скажут. Их основное отличие – наличие внутреннего стержня. Несмотря ни на какие трудности и преграды, продолжают идти вперед и достигают цели, причем отнюдь не только в бизнесе, в разных областях человеческой деятельности, вот и поход по пустыне многое может доказать.
В Израиле мне очень комфортно. Был там ни один раз, и могу уверенно сказать, что люблю эту страну. В отличие от других государств, обычно там можно обойтись одним русским языком. Хоть у меня нет проблем с английским, все равно это немного напрягает, а русским я владею свободно. К тому же, в Израиле очень много моих товарищей по Академгородку: коллеги, ученики, друзья. Такой вот близкий мне социум получается, можно со всеми легко общаться. Во Франции, например, такого нет, там я обычный турист. А общение ведь всегда в радость. Да и климат там тоже мой. Солнце, конечно, иногда бьет по голове, но жары я не боюсь. Многие летают в Израиль только для того, чтобы посидеть в Мертвом море, и ничего больше, а ведь интересных мест и событий намного больше.
Поездка – это экскурсии и достопримечательности, а в этот раз было настоящее событие. Все происходит под праздник Пейсах – исход евреев из египетского рабства, когда Моисей водил свой народ 40 лет по пустыне, пока не умер последний из тех, кто когда-то был рабом. Современные походы, конечно, не такие трагические и не сорок лет. Сейчас люди участвуют в них небольшими группами, все происходит в сопровождении бедуинов и проводника. Поклажу несут верблюды, а более громоздкие вещи, например, шатры для ночевки, перевозят на автомобилях. Но нам, как и раньше, предписано идти пешком. Вообще, это был уже третий поход. Про предыдущие я слышал от своих друзей, которые уже участвовали в них. В прошлом году хотел, но обстоятельства сложились не в мою пользу, а вот этим летом появилась такая возможность, и я ее не упустил.
Было нас 12 человек плюс проводник, еще несколько человек присоединились через пару дней. Помню, приехали мы в пустыню к точке отправки, а там уже толпа всяких корреспондентов с видеокамерами стоят. Прессу эту мы видели только два раза: в самом начале и в конце. Но в течение нашего похода они каждый день показывали по ТВ сюжеты про нас, хотя никого из них с нами не было. Оказалось, была просто сделана нарезка из отснятого в первый день материала, которую частями выдавали в эфир, словно с места событий. Хитрые телевизионщики.
В день старта прошли километров шесть. В принципе, это нормально, ведь отправились в путь мы только во второй половине дня. В прошлый раз они проходили по 10 километров в день, больше отдыхали и разговаривали, но, несмотря на то, что все люди деловые, о бизнесе не было ни слова – не за этим приехали. Настроение у всех было хорошее, и поэтому мы без особого напряга добрались до места ночевки, поужинали и легли отдыхать. Во второй день тоже сначала шли, особо не напрягаясь. Время от времени делали привалы, подкреплялись разными сухофруктами, орехами, запасы воды во фляжках восстанавливали. Пройдя очередные 3-4 километра, заметил, что народ опытный начинает по сторонам оглядываться, вроде как база очередная должна быть. Нас начали успокаивать, что просто еще не дошли до нее. Я только пожал плечами, сказали идти – иду.
Вам туда. Прошли еще пару километров и наткнулись на гору, хотя раньше по маршруту гор никогда не было, некоторые же не один раз ходили. Ну что оставалась делать, мы полезли наверх, а машины с верблюдами – в обход. Снаряжения никакого не было, благо хоть кроссовки у меня были хорошие, почти правильные. Я их долго выбирал, чтобы надежные были, но все-таки к концу путешествия подошва немного промялась и ноги стали уставать. К тому же, один раз у меня из-под ноги выскочил камень, чуть не упал, даже придумал, как буду группироваться. А вот один парень у нас свалился, перевернулся кубарем несколько раз и удержался лишь на самом краю обрыва. Хорошо, что ничего не сломал, только ободрался. Дальше все осторожнее были. Ведь даже еды с собой не было, все везли на верблюдах. Только в кармане у меня было несколько кусочков кураги, припас на случай, если сил не останется, но про них я так и не вспомнил.
Некоторые подъемы приходилось преодолевать на четвереньках. Удивляюсь тому, что один наш парень, который весит 130 килограмм, не отступил и непреклонно двигался вперед. Его, конечно, иногда подталкивали и подтягивали, чтобы помочь забраться на некоторые выступы, но он стойко выдерживал все. У него потом все ноги были стерты в кровь, но этот парень стал символом нашего похода. Мне иногда тоже нелегко было, левое плечо беспокоило, выбил его за несколько месяцев, но восстановиться после лечения полностью не успел. Думаю, что и у остальных, наверно, что-то было, но никто даже виду не подавал. Хотя, если бы мне заранее сказали, что попадем в такую ситуацию, я, возможно, отказался бы от похода. Но когда ты уже там – пути назад нет. А если и есть, то будет он не легче, чем дойти до конца.
Приключения продолжались. В какой-то момент все обратили внимание, что наш проводник то в карту посмотрит, то по сторонам оглянется. Видимо, не мог определить местонахождение наше. Стал он метаться по горе туда-сюда, упал и сильно ударился коленом. Как выяснилось позже, от удара образовалась большая трещина. Каким-то чудом удалось вызвать бедуинов и спустить его с горы. Шли мы дальше сами по себе, в правильном направлении или нет – было непонятно. Вдобавок к этому, у каждого из нас сформировался свой темп ходьбы, и группа развалилась: кто-то вперед убежал, кто-то отстал. В это время я фотографировать перестал. До этого все время снимал, то вперед убегу, то отстану немного, а тут началась борьба за выживание. Спустившись с горы, мы попали в ущелье с развилкой. Наша четверка выбрала один рукав, и мы пошли в него. Шли в надежде встретить хоть какие-то следы, оставленные верблюдами и бедуинами, ведь они должны были пройти там раньше нас. Не обнаружив ничего, вернулись и пошли другой тропой. Никогда не думал, что можно испытать такой прилив счастья от вида верблюжьих экскрементов. Не знаю почему, но мы сразу поняли – именно наши прошли тут. Из ущелья вышли на долину, где-то вдали горел костер – это была стоянка лагеря.
Расслабились раньше времени. Все радостные и довольные, что смогли преодолеть гору и прошли больше тридцати километров, стали готовиться к отдыху. И тут кто говорит: ребят, а где Юра? Начали оглядываться и, правда, нет его. А уже ночь, где искать совершенно неясно. Стали думать, что делать. Тут раздается звонок – Юра. Разговор с ним был такой: Ты где? – На горе. На какой горе? – Я на горе! Оказывается, он отстал и потерял нас из виду. Поняв, что найти нас сам не сможет, решил попытаться дозвониться до лагеря. В ущелье сотовая связь не ловила совсем, поэтому ему пришлось забраться на гору, там был хоть какой-то сигнал. Только вот звонить было некому, у нас не было тревожного номера телефона. В итоге он позвонил в Москву, там ему дали телефон организаторов из Израиля. Он позвонил им, и те в свою очередь дали номер члена команды, которая нас сопровождала. Через пару часов бедуины его нашли и привезли в лагерь. После этого случая Юра со спутниковым телефоном не расставался, он с ним спал, ел и все остальное.
Отправиться еще раз в такое приключение или нет, я еще не решил. Весь следующий день мы отдыхали, только по близлежащим холмам походили немного. Проводника нам вечером вернули. Привезли его из больницы с закованной ногой, он героически продолжал путь, но уже на верблюде. К тому же, он один знал, куда идти дальше. Пятый день был завершающим, финишная прямая – всего пять километров. Преодолели мы их легко. Прибыв в конечную точку, стали печь мацу. Делали все своими руками, сначала мололи зерно – делали муку, потом тесто месили, раскатывали его подручными средствами и пекли. Все мы могли гордиться собой за то, что смогли проделать такой большой и нелегкий путь.
