Все люди куда-то бегут. Все время бегут. По какой-то только одним им известной траектории. У них есть цель. Они думают, что важная. Вдруг я подумал, что, если бы выключили звук, я бы оказался в центре фильма ужасов, в котором зомби идут толпами, и только одни они знают, куда они идут. Лица сосредоточенные и оттого грустные. Все, почти все люди грустные. Конечно, я говорю о людях, которые в метро. У тех, кто наверху, лица чуть веселее. А у тех, которые в бутиках и в салоне Роллс-Ройса лица совсем довольные. Задача у всех одна — подняться выше. Выйти из метро и не спускаться туда. А если и спускаться, то ненадолго, просто для развлечения.
Вдруг я подумал, что, если бы выключили звук, я бы оказался в центре фильма ужасов, в котором зомби идут толпами, и только одни они знают, куда они идут.
В Москве все деньги. Они везде. На дорогах. В домах. В магазинах. Но они чьи-то. Чьи-то не наши деньги. И не добраться до них большинству из метро, как бы они ни старались, и какими бы сосредоточенными у них ни были лица. Нет шансов. Никаких. Большинство так и будет полжизни тратить на дорогу, полжизни на работу, и не оставлять совсем ничего для себя. И в этом смысле жителям других городов везет. Потому что там живут. Там говорят, общаются и улыбаются чаще. И не в дорогах счастье, и не в парке Зарядье, и не в фейерверках. Я так думаю.
Вошел в город я легко.Как будто не было шести лет. Как будто я вышел на минутку из квартиры, вернулся, а там евроремонт. Такой совсем евро. Как в популярных передачах, когда у вас на глазах из хрущевки делают пентхаус, с помощью краски текурилла и еще какой-то хрени. Что бы не говорили жители столицы и как бы ни ругали свои власти, но город стал красивее и чище. Намного. Почти все курят в специально отведенных местах. Видимо, следят за курильщиками и наказывают как-то. Возможно ссылают за стопервый километр. Хотя такая ссылка уже неактуальна, город разросся нереально, и 101 километр уже совсем близко.
Так получилось, что первая встреча была рядом с домом, в котором я прожил много лет. В самом центре. Чудное кафе, под названием «Мишель». Вот здесь я еще больше завидую москвичам, у них много мест, где можно хорошо позавтракать.
Ностальгии не было. Совсем. Абсолютно никакого желания вернуться. Нет там мест, по которым бы я скучал. Ни одного.
Вот в Юрмале, в Риге, таких много. Есть люди, без которых мне грустно и одиноко. Вот по ним скучаю. Но теперь это легко исправить, есть фейсбук, инстаграм, скайп, телефон. Конечно, для меня человека того поколения, этого недостаточно, конечно, мне нужно личное общение. Мне нужно видеть глаза.
И я их увидел.Вволю пообщался с шикарной Юлией Дилуа, еще раз убедился, какая она крутая. Все, что есть в ее магазинах безупречного качества и стиля. Жаль, что мне это не нужно. Я не ношу женское. Но когда мне понадобится купить подарок, я знаю кому звонить. Любимая красавица дочь порадовала меня ненадолго. Разрываясь между учебой и работой, она все же нашла немного времени. И так это похоже на меня в ее годы, я уже тогда работал много. И уже тогда так расставлял приоритеты. Так что обиды быть не может. Дочь в меня. Стопроцентная моя копия, вот не знаю радоваться этому или грустить. Наверное, радоваться, ведь я себя считаю счастливым человеком.
Закончил день у Тани Синюгиной в гостях. И мы не могли наговориться. И говорили, конечно, не про Москву не про Омск, и даже не про людей. Говорили про жизнь. Про ЖИЗНЬ. Столько эмоций, столько слов, что, конечно, нужно садиться и писать. Возможно опять книгу. Возможно снова не закончу. Не это главное. Главное, что у меня есть такие люди. И я хочу этим делится.
Красивый, чистый, современный город. Не мой. И такое возможно. И кто-то может заподозрить меня во лжи. Мне все равно. Я знаю правду. Нет моего города. Есть мои люди. Есть мои дела. А где я встречаюсь с людьми и где делаю дела - не важно. И никогда не было важно. Жить можно везде. А еще можно попытаться сделать жизнь вокруг лучше. Что я и собираюсь делать в ближайшее время. Пока в Омске.
