На днях Госдума приняла в третьем, окончательном чтении законопроект согласно которому, к полномочиям СК переходит право на проведение судебно-медицинских экспертиз в собственных экспертных подразделениях СК России, без передачи в Бюро СМЭ системы Минздрава.

Указанная инициатива, по всей видимости, была предопределена активной позицией СК в области расследования преступлений в сфере оказания медицинских услуг или так называемых ятрогенных преступлений. В частности это связано с созданием в системе СК специализированных отделов «по борьбе» с врачебными ошибками.

В последнее время случаев, когда в результате нарушения стандартов оказания медицинской помощи причиняется вред здоровью или даже наступает гибель пациентов, стало очень много, о чём свидетельствуют, в том числе, многочисленные публикации в СМИ.

При этом, одна из ключевых проблем расследования медицинских преступлений - это проведение реально независимой и объективной судебно-медицинской экспертизы, результаты которой являются итоговым, ключевым доказательством наличия или отсутствия вины врачей. Именно данная экспертиза устанавливает наличие фактов нарушения стандартов оказания медпомощи (медуслуг) и наличие причинно-следственной связи между действиями врачей и наступившими последствиями.

Анализ заключений судебно-медицинских экспертиз, которые были предметом исследований экспертами нашего Бюро за 12 лет работы, свидетельствует о том, что государственные судмедэксперты часто дают предположительные, «мягкие» выводы о возможных нарушениях допущенных врачами. И крайне редко устанавливают прямую причинно-следственную связь между действием (бездействием) врача и наступившими для пациента последствиями, особенно, когда эту связь действительно сложно установить, исходя из специфики диагноза, течения болезни и особенностей состояния больного.

Государственные судмедэксперты часто дают предположительные, «мягкие» выводы о возможных нарушениях допущенных врачами

Такое противодействие парализует работу следствия по установлению истинных причин травмы, инвалидности или гибели человека. Потерпевшие родственники фактически лишаются права на установление и наказание виновных лиц.

Приведем несколько примеров из судебной практики.

Так, по одному из исков, связанному со смертью пациентки в частной клинике при проведении операции по липосакции, суд назначил СМЭ в государственное Бюро СМЭ этого же города. Очевидно что врачи частной клиники и судебные медики Бюро знали друг друга. Обобщенный итог судебной экспертизы – вина врачей не установлена, пациентка умерла в результате осложнений состояния своего здоровья.

Истцы обратились в СМЭ в другом городе и попросили выполнить независимую экспертизу по документам. Итог – установлена прямая вина врачей. По количеству следов от инъекций на теле, было установлено количество введенных препаратов, которое было меньше положенного, в крови обнаружен химический состав ни тех препаратов, которые вводились согласно медицинской карте (вводились дешёвые и некачественные, а в карте были указаны дорогие импортные), были установлены и другие нарушения.

Экспертиза показала: смерть пациентки наступила по вине врачей, которые использовали дешёвые и некачественные препараты вместо дорогих импортных

По другому иску, по факту смерти пациентки во время участия в клинических испытаниях медицинского препарата от рака, судья назначила экспертизу в государственное Бюро СМЭ этого же города. При этом, руководитель Бюро включил в состав экспертной комиссии врача, которая и руководила клиническими испытаниями экспериментального препарата, в больнице, где умерла пациентка. Очевидно, что вывод комиссии экспертов, где единственным онкологом была именно эта врач, был в установленном отсутствие причинно-следственной связи между приёмом препарата и смертью пациентки.

Что касается критики относительно создания ведомственного экспертного учреждения в структуре Следственного комитета России, то не вижу в этом ничего противоестественного. Исторически во всех странах криминалистические и судебно-медицинские подразделения всегда создавались в системе МинЮста или входили в структуру органов расследования.

Например, в США наиболее мощное криминалистическое учреждение - Федеральное бюро расследований (ФБР) - находится в системе Министерства юстиции, его Центральная криминалистическая лаборатория является самым крупным на Американском континенте учреждением такого рода.

В Англии крупнейшим центром в области криминалистики является Британская академия криминалистических наук.

Она объединяет юристов, судебных медиков, физиков, химиков, биологов, математиков. Криминалистические исследования проводятся также в Научно-исследовательском центре Министерства внутренних дел, работающем в тесном контакте с исследовательской организацией в области атомной энергии в Олдермастоне, в других научно-исследовательских криминалистических центрах. Кроме того, в Великобритании действуют восемь региональных криминалистических лабораторий и Центральная лаборатория Скотланд-Ярда.

В Германии основными криминалистическими учреждениями являются Полицейский институт в Хильтрупе, Исследовательский центр в федеральном ведомстве криминальной полиции в Висбадене и Институт криминалистической техники в Гамбурге.

В Италии криминалистические исследования проводятся в существующей с 1910 г. Высшей полицейской школе в Риме. В Швейцарии действует Полицейский институт в Цюрихе.

Очевидно, что задача проведения независимых, полных и объективных экспертиз, которые устанавливают истину научными средствами и методами, всегда остается на совести конкретных людей – экспертов, предупреждённых об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных экспертных заключений.

Фото: 1useful-site.ru, htmltop.st, zdorovye-lyudi.ru, hightech.fm

Тэги:

Поделиться: