Косметологов с высшим медицинским образованием по экспертным оценкам около 25-30 тыс.чел., со средним медицинским – около 30-35 тыс.чел., без образования (косметологи-эстетисты) – не менее 20-50 тыс.чел. Пластическому хирургу приходится преодолевать предубеждения, навязываемые пациенту косметологами и эстетистами, которые не могут радикально корректировать внешность пациента, и в подавляющем большинстве лишь изменяют отношение клиента к своему отражению в зеркале за очень большие деньги, не имея соответствующей подготовки.

Несмотря на существенный прогресс в аппаратной косметологии, инъекционных методах, достижения современной пластической хирургии существенно больше – SMAS-лифтинг или липофилинг не сравнятся с золотыми нитями или термажем. Более того, в ряде стран-лидеров рынка, таких как США и Бразилии, уже осваивается роботизированная пластическая хирургия. И широкому распространению этих технологий противостоит косность и сребролюбие косметологов всех мастей, ведь их в прямом смысле приходится по 70-100 чел. на одного пластического хирурга.

Принципиальным отличием России от других стран является не технологическое отставание, которое не превышает 1-2-3 года в зависимости от конкретной методики или техники. Мы отстаем на 30-40 лет в области правового регулирования и правоприменительной практики по сравнению с грандами пластической хирургии – США, Бразилией, Японией, Италией и Мексикой. Поэтому количество операций в расчете на 100000 чел. у нас почти 30-70 раз меньше по сравнению с развитыми странами. В нашей стране оказалось абсолютно не регламентировано проведение пластических операций по немедицинским показаниям, по желанию пациента. Более того, в случае конфликтных ситуаций используются нормы Закона о защите прав потребителей, или общие Критерии качества и безопасности оказания медицинских услуг, не имеющие отношения к изменению внешности пациента по его собственному желанию, исходя из личных эстетических представлений.

Существующие стандарты узко применимы только к очевидным эстетическим дефектам, таким, как рубцы, но не позволяют их использовать для оценки привлекательности внешности до/после пластической операции.

Отсутствие законодательных норм позволяет надзорным, следственным органам и суду трактовать любые конфликтные ситуации между врачом и пациентом в сугубо обвинительном ключе, когда врач всегда не прав, а пациент всегда прав, ДАЖЕ если пациент очевидно не прав. Самым вопиющим шаблоном поведения представителей государственных органов, которым указывается на абсурдность назначения врачей «козлами отпущения», является ответ в стиле – «хорошо лечили бы, тогда пациенты бы на вас не жаловались». В то же время стремление врача или лечебного учреждения доказать свою правоту в суде наталкивается на правовой нигилизм со стороны судов, ярчайшим примером является следующее решение кассационного суда, в отношении пациентки, требующей 10 млн.руб. компенсации морального вреда по поводу недостатков пластической операции:

  • "Судебная коллегия указала, что, несмотря на отсутствие доказательств причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи истцу и исходом вмешательства, с учетом подтвержденных в ходе рассмотрения дела дефектов оказания медицинской помощи в виде нарушения ведения документации, имеются основания для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда..."

Национальная медицинская палата, созданная для разработки стандартов взаимоотношений между медицинским сообществом и пациентами, оказалась по сути мертворожденной, не участвуя ни в судьбе отдельных врачей-специалистов, и не влияя на законотворчество.НМП не привнесла и не способствовала распространению американской или европейской практики перевода любых конфликтов между врачом и пациентом в русло гражданских правоотношений под надзором профессиональных медицинских сообществ, с возложением выплат по гражданским искам на страховые компании.

Оценка размеров моральных страданий дает чудовищный разброс – от 100.000 руб. до 10 млн.руб. за аналогичные деяния. При чем без явной вины клиники. В принципе, клиники эстетической медицины еще более беззащитны перед действиями жалобщиков.

К сожалению нет ни одного Постановления пленума Верховного суда, которые хотя бы навели частичный порядок в этом правовом бардаке. Попытки подойти к решению вопроса с подачи нынешнего Председателя думского комитета по здравоохранению Бадмы Николаевича Башанкаева – единственный лучик света в темном царстве.

Эти обстоятельства вкупе с пациентской наглостью, местами переходящей в пациентский терроризм, требуют от врача не профессиональной работы, а стремления просто не выпустить джина-жалобщика из бутылка. Поэтому любого пациента-жалобщика врач вынужден уговаривать, а, если не получается договориться, то приходится откупаться от жалобщика. Обращение же пациента в следственные органы вообще создает для врача реальную угрозу свободе.

При этом пациент всегда чувствует свою вседозволенность и безнаказанность. В тех же США, если пациент необоснованно, и не дай Бог публично обвинил врача, и эти обвинения оказались необоснованными, то встречный иск от врача будет реально чудовищным – 5-10 млн.долл. Это единственное, что спасает от разгула судебных тяжб в США.

Резюме сложившихся проблем в отношениях "пластический хирург – пациент", требующих изменения законодательства и правовой практики:

  1. Внедрение принципа равной ответственности врача и пациента. Устранение презумпции абсолютной невиновности пациента и презумпции виновности врача.

  2. Расширение практики отказа следственных органов в приеме заявлений от пациентов, без мнения профессионального экспертного сообщества – Российского общества пластических хирургов или сертифицированных им экспертных организаций.

  3. Обращение от лица Государственной думы к Верховному суду с целью издания Постановления пленума ВС по регламентации размеров морального ущерба при пластических операциях, выполненных по немедицинским показаниям.

  4. Разработка силами Российского общества пластических хирургов стандартов оценки качества и безопасности пластических операций.

  5. Разработка методических рекомендаций по защите клиники, выполнившей пластическую операцию по немедицинским показаниям в гражданском и уголовном процессе.

  6. Налаживание контактов Российского общества пластических хирургов и Следственного комитета России с целью упорядочивания доследственной проверки обращений граждан, выполнивших пластические операции, для избежания возбуждения бессмысленных уголовных дел.

Тэги:

Поделиться: